Речь гасконца была хороша (Портос даже крякнул от удовольствия, слушая его запальчивые слова), но у молодого человека отняли публику в виде мушкетеров короля гвардейцы кардинала.
- Посторонитесь-ка, юноша, после продолжим наш урок, - прорычал господин дю Валлон, переступая через опрокинутый табурет и надвигаясь на де Жюссака, как грозовая туча на ясное небо. Он словно закрыл собой от шавок Ришелье этого разгоряченного провинциала, который мог закончить свои дни слишком рано, ввязавшись в чужую схватку. Гусю уже было понятно, что кардиналисты постараются арестовать мушкетеров, но только кто ж им это позволит сделать? А табурет мог пригодиться. Портос обернулся и подхватил его в свою лапищу, словно щепку.
- В таком случае, господа, мы будем вынуждены препроводить вас в Бастилию силой, - возвестил глава красных плащей, чем вызвал у великана такую счастливую улыбку, будто ему только что предложили стать бароном дю Валлон.

- А вы ступайте, и правда, юноша, под крылышко к какой-нибудь мамзель, а то вдруг ненароком подрежут ваши, - добавил командир гвардейцев, и его прихвостни расхохотались.
- Нас? В Бастилию? Силой? – переспрашивал он, и у окружающих могло создаться впечатление, что мушкетер сейчас закипит, как вода в котле, стоящем на огне. И он закипел.
Слово Атоса стало решающим, друзья не собирались отступать, в чем Портос и не сомневался, а были готовы дать бой. Он волновался за своего старшего друга, еще не совсем оправившегося от последней раны, но граф де Ла Фер одинаково владел шпагой, как правой рукой, так и левой, и был способен, если не атаковать, то защищаться. Ловкости же Арамиса мог позавидовать сам дьявол.

- Вы слишком самоуверенны, господин де Жюссак, а за это получите от нас угощение, - поскольку силы были неравны, то сторона с численным проигрышем сама выбирала, как ей начинать бой, и уж точно Портос не собирался раскланиваться с гвардейцами – в де Жюссака и его людей полетел табурет, заставив их броситься врассыпную. А следом и еще один. Пока гигант использовал, как метательное оружие мебель, которая ему попадалась под руку, у его друзей было время вытащить шпаги и занять удобные для них позиции. И, разумеется, у Мушкетона была возможность припрятать ценную корзину и подумать, как еще он может помочь своему господину.
- Ну же, сударь, либо бегите, либо присоединяйтесь к одной из сторон, отсидеться за обедом сегодня не получится, - бросил мушкетер в сторону гасконца. Мушкетерам, конечно, не помешает еще одна шпага, но как бы не пришлось защищать этого желторотика самого.
Завязалась схватка, где красного становилось все больше и больше, ибо к алой ткани плащей добавилась кровь, льющаяся из тел, что они прикрывали.

Планше сразу смекнул, что драки не избежать, а уж коли стремление его хозяина – стать мушкетером, то и драться он будет против гвардейцев, а значит на стороне господ мушкетеров. События разворачивались с молниеносной быстротой. Тут было не до галантных штучек, что полагались благородным господам при начале дуэли.
С восхищением проследив за полетом табурета, брошенным самым могучим из мушкетеров, Планше уже готов был проследить - куда попадет и второй табурет, запущенный все той же сильной рукой, как был отвлечен слугой того самого силача.

Развернувшись на голос, Планше чуть не задел голову слуги совком, опровергнув тем самым слова, что пустой совок не пригодится. Очень даже пригодится. Добротный, кованный, на длинной ручке.
- Что было, то и взял, - огрызнулся Планше, вовсе не будучи в восторге, что его кто-то поучает что нужно было брать. – От метлы еще меньше проку, - заметил он, но время для перебранки между слугами было неподходящим, да и предложенный план был хорош.
- Ты прав, дружище, в одиночку каждый из нас много не сделает, - пикардиец рассмеялся, радуясь такому сметливому союзнику.
- Планше, - представился он, и, хлопнув своего собеседника по плечу, пошел в сторону камина, не упустив случая «припечатать» каминным совком кого-то из попавшихся на пути гвардейцев. В камине еще было полно тлеющих углей, издававших приятное тепло, а рядом стояла корзина, куда прилежная служанка сметала золу. Корзина была уже почти на половину полна, и Планше посчитал, что грех пропадать такому добру.
- Э-э-х! – Корзина была мастерски брошена в сторону гвардейцев. Пришибить корзина никого не смогла, но двух или трех человек в красных плащах она щедро осыпала золой, придавая им вид чертей из преисподни.
Быстро набрав в совок углей погорячее, Планше поспешил к своему сотоварищу.
- Давай, - кивнул он ему, давая понять, что готов к исполнению гениального плана.

Отредактировано Планше (2016-05-18 00:55:24)

Ох, и ловок же был его новый знакомец, не даром носил тот имя – Бонифаций. Планше понятия не имел что этоо означает, но звучало оно впечатляюще, словно имя какого-то короля.
- Я тебя тоже похвалю перед своим господином, - не остался в долгу Планше, выискивая взглядом молодого гасконца. Пусть господин д'Артаньян не одевался так же роскошно, как и господин Портос, но все равно храбрее своего господина Планше еще никого не встречал.
Им удалось незамеченными подобраться к одному из гвардейцев кардинала, и почти в буквальном смысле задать жару. Не обращая внимания на угрозы, ругательства и прочие слова, вовсе не напоминающие псалмы двое слуг ринулись прочь от разъяренного гвардейца.

- Ловко ты ему задал, - ухмыльнулся Планше, сдерживая смех, уж больно комично выглядела ситуация. – Совок оставь себе. Сам видишь насколько это полезная вещь, не то, что твои щипцы. – Слуга гасконца не стал припоминать, что кто-то говорил о бесполезности совка. Около камина сиротливо были прислонены к стене кочерга да метла. Взяв кочергу, Планше поворошил угли, подгребая те, что были погорячее к краю камина. – Давай, загребай побольше, - оставив короткое напутствие Бонифацию, сам Планше, вооружившись кочергой, стал тихонько подбираться между опрокинутых столов к группе гвардейцев, заходя с тыла. Р-р-а-а-з! И Планше, пригнувшись почти к самому полу, чтобы быть незамеченным, зацепил кочергой ногу одного из гвардейцев. Тот, потеряв равновесие, рухнул на груду мебели. Бывает. Упал.

Планше предусмотрительно поспешил спрятаться за опрокинутым столом, и тихонько подглядывая за происходящим, прикидывал, какую еще каверзу устроить тем, кто помешал честной дуэли господина д'Артаньяна с бравыми мушкетерами короля.
- Эй! - присвистнул Планше, и махнул Бонифацию рукой, приглашая присоединиться. Вмешиваться в самую гущу не стоило. Господа дворяне сами разберутся, ну а слуги, если только чуть-чуть, самую малость помогут. Оказаться в нужное время в нужном месте, это талант.

Одна дуэль была прервана, но другая обещалась быть более масштабной. Шарль, как и его несостоявшийся противник с нетерпением ожидал решения двух других мушкетеров, нисколько не сомневаюсь в том, что те решат принять вызов. И он не ошибся. Шпаги в мгновение ока покинули ножны.
Кто-то дернул его за рукав. Обернувшись, он увидел Планше, который предлагал своему хозяину надежное укрытие. Конечно, пути для отступления нужно учесть, но прятаться... Ну уж нет! Прятаться, как последний трус, он не намерен! Гасконский нрав требовал быть в гуще схватки, и если уж не посчастливится выжить, то погибнуть, сражаясь пока силы не покинут его окончательно. А с учетом того, что он пробыл почти две недели в Париже, и все еще ни разу не обнажил шпагу, юноше нетерпелось вновь ощутить тяжесть шпаги и услышать звон металла.
Юноша даже сначала и не понял, как оказался за спиной Титана, который меньше минуты назад грозился его убить.
Каждое слово предводителя господ гвардейцев заставляло гасконца проникаться все большей нелюбовью к охране кардинала. И поэтому воспринял слова мушкетера не иначе как предложение присоединиться к потасовке.
Шарль даже был рад, что его противником стал гвардеец, который позволил себя насмехаться над ним, а ни кто-то другой. Уж теперь молодой человек получил возможность заставить обидчика ответить за свои слова. Сердце бешено колотилось, но не от страха, а от небывалого азарта и от возможности наконец решить вопрос обойдясь без изящных фраз. 
-Смотрите, сударь, как бы Вы сами не остались без крыльев,- процедил юноша сквозь зубы, парируя первый удар де Жюссака. Противник был хорош, но гасконец успевал как успешно парировать удары противника, так и нападать, используя для этого всю свою ловкость. Прощаться с жизнью, когда впереди еще масса планов совсем не хотелось, да и обзаводиться шрамами юноша тоже не собирался, ладно еще если шрам на теле, а если на лице, то это не самое приятное зрелище, поэтому своего противника он брал измором, справедливо полагая, что у восемнадцатилетнего мальчишки есть неплохой шанс вмотать более зрелого противника. Так и получилось. Видимо чувствуя усталость и злясь от того, что он не может прикончить мальчишку, гвардеец пришел в ярость, от чего начал допускать ошибки, одна из которых привела к появлению алого пятна на одежде. Противник осел на пол, зажимая рану рукой.* Теперь можно было оглядеть поле боя и немного отдышаться. Впереди его ожидало еще три дуэли, если конечно Судьба не распорядится иначе.
* Согласовано

Отредактировано Шарль д'Артаньян (2016-08-21 20:13:40)

- Что-то, сударь, ваша самоуверенность поубавилась, - Портос сделал очередной выпад в сторону де Бикара, и тут же парируя удар еще одного противника. Месье дю Валлон во всем любил если не роскошь, то достаток. Драка, так драка, противник, так не один.

Арамис уже отправил в ад или рай одного из гвардейцев кардинала, но не утратил боевого задора.
- Мне для друзей нечего не жалко, забирайте, - мушкетер сменил позицию так, что бы остаться лишь с одним противником, а Арамис получил в свое распоряжение гвардейца кардинала. Бикара дрался уже на пределе, но не сдавался, чем вызывал уважение Портоса.

- Та-а-а-к, продолжим, месье, - мушкетер явно получал удовольствие не только от боя, но и беседы с противником, - так что вы говорите было намедни в Лувре? – Под ноги попался опрокинутый табурет, что вызвало целую бурю ругательств в адрес ни в чем не повинной мебели. – Простите, сударь, это я не вам, - усмехнулся Портос, отшвыривая ногой табурет, - а вот вы мне мешаете, - кто-то в недобрый час попал под руку гиганта и получил увесистый удар кулаком.

- Ай-ай-ай, если вы так же невнимательны со стрелами Амура, как со шпагами мушкетеров, то ваше сердце должно быть полно ран, - ударом шпаги мушкетер разрезал рукав гвардейца, лишь слегка задев его руку. Бикара все еще надеялся ответить на удар, и ему даже удалось нанести ответный удар мушкетеру, пришедшийся в правый бок, но острие шпаги лишь скользнула по широкой перевязи, не нанеся серьезной раны.

- А это вы зря, господин хороший, - пришел в неистовство Портос, делая очередной финт шпагой, заставляя противника отступать. Как он успел заметить, то Атос уже расправился со своим противником, Арамис тоже уложил одного, так негоже заставлять друзей ждать. Под натиском Портоса мало кто мог устоять, а уж пришедшего в ярость и вообще нельзя было остановить. Похоже, что минуты жизни гвардейца были сочтены, но тут на голову де Бикара не пойми откуда свалилась корзинка, да еще осыпала его чем-то, сделав его лицо серым.

- Это кара небес, - изрек Портос, нанося удар в плечо гвардейца. Ослепленный попавшим в глаза пеплом и чувствуя сильную боль в плече, ответить Бикара уже не мог. Он бросил шпагу под ноги мушкетеру, а сам, придерживая плечо, без сил сполз вдоль стены.
- Мы еще побеседуем, месье, - пообещал мушкетер, поднимая трофейную шпагу.

– Итак, кто там говорил о Бастилии? Атос, вы бледны, вам нужно выпить вина. Бургундское придаст вам сил, ну а Гримо не впервой перевязывать ваши раны.
- Мушкетон! – бас мушкетера огласил разгромленный зал трактира, - эти упражнения чертовски вызывают аппетит и жажду, - виновато пояснил он Атос у и Арамису. Разве он виноват, что опять голоден?
- А этот юнец не так уж и плох, - вынес вердикт Портос, наблюдая за молодым человеком, сумевшим выстоять в схватке с сильнейшим в Париже фехтовальщиком.
- Браво, молодой человек, - поаплодировав ему, Портос посмотрел на друзей, словно призывая вынести оценку гасконцу сумевшему выдержать натиск де Жюссака.

Отредактировано Портос (2016-08-20 20:46:04)

- Ха-ха! Так его! Так! – подбадривал Планше д'Артаньяна, радуясь каждому удачному выпаду гасконца, пусть даже тот его и не слышал. Вот это Париж! Вот это жизнь! Не то, что сонный Амьен, где пикардиец провел почти пару лет в услужении бакалейщика.
- А твой господин умеет драться, - Планше даже с уважением смотрел, как могучий мушкетер отражает удары сразу двух противников. – Но без нас они все равно бы не справились, - подмигнул Планше Мушкетону, в котором чувствовал уже родственную душу.

Один за другим мушкетеры расправлялись со своими противниками, а д'Артаньян все еще продолжал бой. Планше даже стал грызть ноготь от волнения. В умение своего господина владеть оружием он верил так же, как и в Святую Троицу, но, похоже, что противник достался ему посильнее, чем остальным.
- О! Слышишь! Твой господин аплодирует моему хозяину, - задорно подмигнул Планше Мушкетону, горделиво задрав при этом нос. Дескать знай наших, мы и сами не лыком шиты. Пусть он с Мушкетоном и отсиживался в последний момент за опрокинутым столом, так опять же в интересах своих хозяев. Куда дворянин без хорошего слуги? А в своей незаменимости, как и Мушкетона, Планше не сомневался. Он мог бы даже сказать, что они заняли оборонительную позицию, как сам себе пояснил в мыслях Планше, услышав как то раз такое словечко и запомнив.

Гвардейцы, следуя приказу своего командира, покидали трактир, унося раненных и оставляя убитых, а д'Артаньян был уже готов к новому поединку, чем одновременно и восхитил Планше и расстроил. А что, если в этот раз ему не так повезет, и он действительно умрет от руки мушкетера? Хм… Может это и честь для гасконца, но пикардийцу вовсе не хотелось так быстро искать нового хозяина.