Празднование Нового Года в мушкетерском полку прошло бурно, можно сказать, что слишком бурно. Даже три дня спустя юный гасконец чувствовал хмель в голове. Прав был Атос, когда говорил, что молодежь совсем разучилась пить. Чтобы хоть немного освежить голову Шарль решил прогуляться до трактира по морозной улице, тем более Планше куда-то запропастился и не оставил никаких съестных припасов хозяину.
- Небось веселится где-то прохвост, - беззлобно буркнул себе под нос юноша. В эти дни все в Париже веселились, что есть сил, и злиться на слугу было просто невозможно.
Поплотнее закутавшись в плащ, д'Артанья недолго думая направился в "Сосновую шишку". Уже на подходе к трактира был слышен смех и улюлюканье. А уж когда гасконец вошел в трактир, то едва ли не оглох в первую секунду. В самом заведении яблоку было негде упасть, за исключением небольшого круга в котором стоял человек запутанный в красную ткань и с надменно видом диктовал какой-то текст.
Кого изображал человек в круге было понятно без всяких пояснений. Конечно же это был кардинал Ришелье, изображенный весьма правдоподобно, насколько мог судить Шарль. Когда эта хохма перестала быть смешной актера вытянули из круга, и его место заняли парочка подростков, которые принялись распевать куплеты про присутствующих.
Слушать их было едва ли возможно из-за гормона толпы, потому Шарль решил рискнуть протолкнуться через толпу и заказать себе вина, если оно еще осталось у хозяина после такого наплыва гостей.

Отредактировано Шарль д'Артаньян (2018-01-01 16:49:44)

В трактир вломилась шумная толпа и представление начало становиться куда более интересным. Видно,что за дело взялся мастер. Шарль понял, что многое пропустил за последние пару дней. Потому как не сразу сообразил что вообще происходит.
Господин Беспорядков! Вот оно как! Шарль даже вытянул голову, чтоб рассмотреть того, кто удостоился этой чести. Кто был этот господин, гасконец не знал, но по нему было видно, что это человек крайне веселого и безобидного нрава.
Пока гасконец рассматривал того, кто стал практически королём Парижа на ближайшие дни, действо приняло новые обороты. Вот уже в центре стоит, водруженный на бочку, почтенного вида мсье и залившись краской выводит первую петушинную трель.
Д'Артаньяну даже стало немного жаль почтенного господина,который сейчас изо всех сил изображал петуха, уж слишком мученический был у него вид. Но с очередным петушинным криком гасконец присоединился к хохочушей толпе. Уж больно безобидной была шутка.
- А в чем же провинился этот бедолага, - спросил Шарль у стоящего рядом с ним паренька, стараясь сдержать хохот.
- Ох, не хотел бы я оказаться на его месте, он шляпу не вывернул, вот теперь и кукурекает, - мальчишка сложился пополам от смеха.
- Вот он каков нотариус! - крикнул кто-то в толпе, узнав провинившегося, от чего смех только только усилился. Когда бы это простой народ ещё смог безнаказанно поглумиться над чиновником.
Тем временем толпа стала считать сколько же раз почтенный господин кукарекнул. И к девятому разу зал уже лежал от смеха, а поставленный на бочку господин, был ярко алого цвета, что усилило сходство с птицей, которую он так усердно изображал.
Но тут началось неладное, видимо осмелевший от стыда, или решивший, что на этом наказание оконченной, мсье собрался удрать и стал спускать коротенькую ножку с бочки.
- Эй, господин, куда это Вы собрались?! - крикнул Шарль, завидев попытку к бегству

У Люсьена выдался очередной свободный денек, половину которого он провел почти как в детстве: обходя город и помогая по мелочам и не мелочам всем, кому эта помощь требовалась - не бесплатно, разумеется. Заплечная сумка заметно отяжелела от пирогов, чуть отсыревшей половинки сахарной головы, свертка с ошметками богатой вкуснятины и десятка яиц вкрутую. Не забыл и к Марселю забежать, забрать письма господам де Кретель. Заодно высматривал, не подросла ли где подходящая ему красавица. Но - нет, таковой пока не обнаруживалось. То есть, красивых девчат немало, но вот своей... - нет. Или не выросла ещё, или искать её надо не в Париже. 
Фухх, набегался. С одной стороны - хорошо, что не замерз, с другой - всё-таки не помешало бы посидеть в теплом местечке, простуду предупредить, от греха подальше-то. Ангел-хранитель и святой Луциан, должно быть, согласились с последней мыслью, ткнув Люсьена носом в дверь "Сосновой шишки".
  Аааа, тут веселье?! Отлично! Но представление явно подходило к концу. Кто-то сдавленно просипел о помощи. Оглянувшись, парень заметил явно прячущегося Планше - мигом, не хуже совы, повернул голову в другую сторону, заметив господина д'Артаньяна. "И что он опять натворил, хотел бы я знать? Выдать - я его не выдам, но исповедаться мне ему придется".

Отредактировано Люсьен Патшер (2018-01-03 02:59:27)

Франсуа и не нужны были колкие замечания и намеки его обольстительной спутницы. Природа (а, быть может, это было фамильной чертой рода д’Амблевилей) и так одарила шевалье вспыльчивым нравом, и молодой человек с большим удовольсвием проткнул бы парочку из этих веселящихся негодяев своей шпагой, тоже показав своеобразное представление, ну, допустим, под названием «Рябчики на вертеле». Однако Франсуа четко помнил указания Его Высокопреосвященства – незамедлительно и со всеми возможными предосторожностями доставить белокурую незнакомку к нему. Ха! Незнакомку. Возможно, для кого-то леди Винтер и была незнакомкой, но Франсуа не сегодня крестили, как говаривал его батюшка. Шевалье прекрасно знал, что Миледи, так же, как и он, состояла на службе первого министра Франции. Только, если сам Франсуа доказывал свою верность Ришелье ловко орудуя своим кленком и готовый, в случае необходимости, отдать жизнь за герцога, то белокурая дама служила кардиналу весьма сомнительными методами. Франсуа закусил ус. И что его вечно тянет на какие-то рассуждения? А кто вообще сказал, что служить можно, только орошая кровью землю под ногами своего покровителя. К тому же, Ришелье – ловкий политик, а политика, знаете ли, дело такое: одной правдой не проживешь.

- Дьявольское ты отродье, - выругался де Жюссак, когда получил отменный удар локтем в бок, не успели они с Миледи войти в кабак.
Перехватив взгляд леди Винтер, шевалье отправился к столу, на который указывала его спутница. Церемонии только в Лувре почитаются, поэтому Франсуа, не мешкая ни секунды, выкинул спящего на лавке человека, протер эту самую лавку рукой, затянутой в перчатку и жестом предложил Миледи присесть.

Разместившись напротив своей спутницы, д’Амблевиль с интересом начал рассматривать людей, наполнявших кабак. Кто бы мог подумать, что весь этот сброд, вечно жалующийся на налоги, ненавидящий и, в то же время, трепещущий перед первым министром, может так веселится. Де Жюссак, заметив манящий его пальчик леди Винтер, перегнулся через стол. Молодая женщина прошипела ему в ухо имя, услышав которое Франсуа позволил себе смешок^*. В кабаке оказались и знакомые лица. Но не успел шевалье что-либо ответить своей спутнице, как его схватила чья-то могучая рука, хватка которой была железная, и Франсуа не мог из нее вырваться. Не успел шевалье и рта раскрыть, чтобы изрыгнуть ругательства, как ему на голову водрузили какой-то горшок и, как казалось молодому человеку, по этому горшку начали стучать тысячами дубин. Это был сущий ад. Голова гвардейца (во всяком случае так казалось Франсуа) стала огромной. Еще немного и она треснет пополам. Д’Амблевиль пытался вырваться, но руки его держали так же крепко, а попытки нащупать рукой шпагу оказались тщетны.

^*Согласовано с Миледи

Начали стихать последние смешки после ни с чем не сравнимого выступления бедолаги нотариуса, а народ требовал ещё хлеба и зрелищ. И если на "хлеб" нужно раскошелиться, то зрелища тут совершенно задаром. Главное не стать их главным участником, а точнее главным посмешищем. Тогда уж будет совсем не весело.

Шарль с интересом оглядел зал трактира, но к своему сожалению не приметил знакомых лиц, зато заметил, как к двоим господам подкрадываются с огромным горшком помощники Господина Беспорядков. Заприметив шпагу на бедре потенциальной жертвы гасконец с ещё большим интересом принялся наблюдать за происходящим. Уж больно было интересно, хватит ли у этого месье реакции и сил, чтоб  совладать с горшком, который вот-вот приземлится на его голову. Что произошло дальше юноше оставалось только догадываться, смотря в след господину, которого волокли в центр зала с горшком на голове.

Но как оказалось представление за эти столиком ещё не окончилось. Но следующую  сцену уже врядли можно было назвать новогодней шуткой. Запахло дракой. И судя по всему неравной дракой. Шарль глянул на щуплого мальчишку, которому собственно и собиралась эта орава показать силу своих кулаков. Да,  шансов никаких. Десяток на одного, да ещё и безоружного по всей видимости... Хорошо бы этот юнец умел быстро бегать. Гасконец подумывал о том что бы вмешаться, но решил ещё немного подождать. Благодарности за защиту он врядли дождется, а тумаков горести сможет сполна.

Видимо и сам молодой дворянин понимал, что с этими мальчишками ему не справиться, потому рванул в толпу. Но куда там! Эта самая толпа словно мягкая перина спружинила и вернула беглеца. Только уже без шляпы. Ох! Ну надо же! А беглец-то оказался девицой.
Шарль протолкнулся через толпу  поближе к происходящему. Это мальчишке он не готов был помочь, а даме попавшей в такое  затруднительное положение просто невозможно отказать в помощи, пусть даже ценой намятых боков. Тем более, что дама весьма хороша собой, а то какие причуды заставили её скрыть свою красоту под мужской шляпой, это дело десятое.
- Господа, вынужден Вас разочаровать, это моя дама. А я, увы не король, а значит и ей не стать королевой, - решительно растолкав мальчишек, Шарль уже собрался вернуть даму за столик, который она покинула, и на некоторое время занять место её спутника. Конечно ждать что все закончится вот так просто не приходилось. Сейчас эти умники вероятно пуще прежнего полезут из кожи вон, чтоб восстановить справедливость. А пока стоит найти место, где удобнее будет поучить манерам этих смутьянов, если они полезут на рожон.
- Сударыня, не стоит сожалеть о потерянной шляпе, для меня будет честью предложить Вам свою, чтобы Вы не смущали публику своей красотой, которую здесь и сейчас едва ли кто-то сможет оценить по достоинству, - растекаясь хвалебными речами, гасконец взял даму под локоток и утянул немного в сторону. Надеясь, что как только его невольная спутница спрячет свои белокурые волосы под шляпу, о "королеве" все позабудут.

Отредактировано Шарль д'Артаньян (2018-01-08 13:23:21)

Франсуа потерял счет минутам. Хотя в его плачевном положении минуты казались вечностью. Все тело ныло от ссадин и ушибов и завтра обещало покрыться синяками. Но разве это могло напугать мужчину и военного? Нет. Де Жюссак готов был снести любую физическую боль. В конце концов, шрамы украшают мужчину. А кровь, всю до капли, он, в свое время, уже поклялся, если того потребует его долг, отдать за первого министра Франции.
Совсем иначе обстояло дело с честью. Франсуа, превозмогая боль и хватаясь за просветы, которые еще дарил ему затуманенный рассудок, застонал. Плевать он хотел на ушибы и боль. Но вот за попранную честь и пережитый позор он будет мстить. Где это видано, чтобы чернь посмела поднять руку на дворянина.

- Перепились, как скоты, - сплюнул кровавой слюной гвардеец и, вытирая лицо перчаткой, сделал еще хуже, размазав кровь, сочившуюся из ссадины, по щеке. Только сейчас де Жюсскак задался вопросом, почему его так внезапно оставили в покое. Несмотря на то, что он служил духовному лицу, уповать на защиту и милость Всевышнего гвардеец был не настроен. Осмотревшись по сторонам, д'Амблевиль понял, почему негодяи потеряли к нему интерес. Теперь они, словно свора собак, окружали леди Винтер и...У Франсуа даже потемнело в глазах. Не может быть! Либо он сошел с ума, либо уже просто бредит. Рядом со шпионкой Ришелье находился никто иной, как д'Артаньян. Причем последний уже неплохо припечатал к грязному полу трактира мальчишку. Франсуа заметил и свою шпагу, валявшуюся под столом, видимо во всей этой суматохе ее просто скинули со скамьи. Даже странно, что Миледи ею не воспользовалась, промелькнуло в голове гвардейца. Почему-то ему казалось, что от этой женщины можно ожидать абсолютно все.

Первым порывом гвардейца было кинуться (если в его состоянии это вообще было возможно) к леди Винтер и, пусть хоть и на один бой, оказаться по одну сторону баррикад с гасконцем. Но свой план капитану гвардейцев Его Высокопреосвященства не суждено было привести в исполнение. Он поймал красноречивый взгляд шпионки кардинала^*. Франсуа не знал, что задумала эта женщина, но не подчиниться ей не мог. А взгляд явно указывал на дверь. Выходило, что Миледи хотела, чтобы он исчез. Но зачем? Интриганка  явно что-то задумала. 

На улице стало свободнее. Ехать за подмогой означало нарушить все планы первого министра Франции и раскрыть Миледи. Хотя планы итак были изрядно нарушены. В конце концов, шпионка знала, что делала, призывая его удалиться. Гвардеец с трудом вскарабкался в седло, приняв решение ждать. Должна же Миледи когда-то покинуть этот проклятый трактир.

* Согласовано с леди Винтер

Отредактировано Франсуа де Жюссак (2018-02-18 14:37:18)

- Я не припомню, когда в последний раз видел такое скопление веселящегося народа. - Атос оглянулся, проверяя не отстал ли Арамис, и, убедившись, что его товарищ следует за ним, продолжил путь^*, усердно работая локтями.

Сегодня у друзей выдался свободный день. Вернее, свободный день выдался у Атоса. У Арамиса, если же и были какие-то планы, то он, просто-напросто, оказался не в то время и не в том месте. А графу де Ла Фер сегодня, как никогда, требовался собеседник. Д'Артаньян где-то запропастился, а из Портоса собеседник, конечно, хороший, но в этом случае приходилось больше слушать словоохотливого великана. Атос, правда, сам был обычно молчалив, но и слушателем хвастливых речей друга сегодня он быть отказывался. Поэтому, на удачу заглянув к Арамису, мушкетер, к своей великой радости, застал последнего дома. И вот они уже спешили в "Сосновую шишку". Конечно, "спешили" не совсем подходящее слово. Веселящийся народ буквально заполонил улочки Парижа, поэтому товарищи пробирались, как могли.

Наконец, трактир уже был виден, да и народу, к великому удовольствия Атоса поубавилось, потому что, несмотря на хладнокровие и выдержку, коими славился мушкетер, даже его эта толкотня на улицах начинала выводить из себя.
- Неужели, наконец, можно будет, после всей этой толкучки, насладиться добрым бургундским и Вашим милым обществом, Арамис. - Улыбнулся граф и толкнул дверь в трактир.

- Черт возьми, Арамис, похоже я поторопился, предвкушая отменный отдых. - Атос еле успел увернуться от летевшего табурета, который чуть было не попал ему в плечо.
В трактире было "жарко". И здесь уже пахло не просто праздничными гуляньями, а самой настоящей дракой. Все же жаль, что Портоса сейчас не было с ними. Он бы непременно обрадовался возможности хорошенько намять кому-нибудь бока.

- Осторожнее, Арамис! В Вас летит горшок! - Перекрывая все другие голоса, крикнул Атос, предупреждая друга. Как истинный солдат, граф окинул взглядом поле боя, и, хоть мушкетер был крайне сдержан в эмоциях, сейчас он не мог скрыть удивления, заметив, как в другом конце комнаты яростно сражался их друг д'Артаньян.
Подскочив к Арамису и обнажая шпагу, Атос указал другу на гасконца.
- Я же говорил, что сегодня мы свидимся!

Толпа была обозлена не на шутку. Атосу сразу пришлось сражаться с тремя противниками одновременно. Причем вооружены они были довольно-таки сносно. Один негодник вообще держал в одной руке кочергу, а в другой ножку от стола. Но хладнокровие Атоса не подвело. С двумя он разделался довольно-таки быстро. А вот с третьим, с кочергой в руке, пришлось повозиться. Малый был весьма изворотлив и норовил ударить одновременно и тем, и другим "оружием". Но и Атос никогда не жаловался на ловкость и умение отлично владеть клинком. Во всяком случае, это могли бы подтвердить десятки его соперников, если бы, конечно, могли воскреснуть. Разделавшись с последним противником, граф поискал глазами товарищей.

- Д'Артаньян, разве друзья так поступают? - в несколько прыжков оказавшись рядом с гасконцем, пошутил Атос. - Разве можно затевать такую потасовку без нас? - Атос вновь увернулся от летевшего в него обломка скамьи, послав тысячу чертей в адрес того, кто его кинул.

^*Согласовано с Арамисом

Отредактировано Атос (2018-03-31 21:09:18)

- А-а-а-а-а! Вот где все! – радостно воскликнул Портос, едва переступив порог трактира. Не застав дома ни д'Артаньяна, ни Арамиса, ни даже Атоса, Портос в растерянности подумал, а не началась ли какая-нибудь война или заварушка, куда его не позвали. Он хотел развлечения ради дать нагоняй Мушкетону, но этот бездельник как сквозь землю провалился. Чертыхнувшись и пнув попавшийся под ноги табурет, мушкетер решил пройтись по улицам города. Каково же было его удивление, когда он нашел всех, стоило ему только переступить порог "Сосновой шишки"
- И, судя по всему, время проводите весьма недурно!
Заварушка в трактире была знатной – летали горшки, обломки мебели, но все это нисколько не испортило настроение гиганта, а наоборот - развеяло хандру.
- А ты куда лезешь? – один из простолюдинов, оказавшийся не вовремя рядом с мушкетером, получил увесистый удар по макушке и тихонько, без лишнего шума, сполз вниз.
Пролезть к своим друзьям сквозь толпу для Портоса не оказалось сложностью. Ему даже не пришлось пускать в ход шпагу. Господь не обидел его при рождении силой, а народ почитал силу удара кулаком не меньше (а может и больше), чем удар благородным клинком.
- Арамис, друг мой, с каких это пор вас смущали синяки? Приложите к ним платочек белошвейки и они пройдут, - Портос смачно хохотнул и подмигнул другу.
- А кстати, не господин ли де Жюссак дежурит около трактира? - Спросил он Атоса, припомнив фигуру всадника, которую заметил на улице. - Если это так, то без гвардейцев Его высокопреовященства не обошлось! А вы как думаете? – задал он вопрос своим друзьям, уворачиваясь от брошенной в него оловянной кружки.
- Ах, та-а-а-к! Получите! – Портос поднял ближайший стол и кинул его в толпу.
- И с каких это пор стало модным не звать друзей повеселиться? – в голосе мушкетера, обращавшегося к друзьям, была вселенская скорбь и обида. Портос искренне не понимал - почему Атос, Арамис и д'Артаньян его не позвали с собой в трактир.