Добираясь от резиденции капитана до "Кабаньей головы" Атос пребывал в мрачном молчании. Искать гасконца в Париже  ничуть не проще, чем иголку в стоге сена. Одна надежда, что оная вонзится в палец. Единственное что радует, так это возможность разделить тяжесть этого предприятия с друзьями. По дороге мушкетер пару раз обернулся, чтобы убедиться, что слуга гасконца не отстал и не дал деру. Все-таки этот прохвост сейчас для них единственный источник информации. А всыпать за то, что хватился хозяина только третьего дня, это еще успеется...

Трактир встретил понурую компанию теплом и шумным гомоном голосов. Как и сказал Арамис, "Кабанья голова" обрела небывалую популярность среди мушкетеров, хотя вино было здесь на редкость отвратным, а хозяин не скрывал, что рад мушкетерам немногим сильнее, чем сборщикам налогов. Атос направился к одному из дальних столов, сдержанно отвечая на приветствия однополчан, и посматривая краем глаза за господами гвардейцами. Если им что-то известно о судьбе гасконца, то в присутствии его друзей смолчать точно не смогут. Уж слишком многих гвардейцев кардинала юный шевалье отправил в лучший мир, и случись с ним что-то, у гвардейцев будет повод для праздника.

Устроившись с товарищами за столом, Атос кивнул в сторону Планше.
- Друзья, полагаю Вам стоит услышать о произошедшем из первых уст, - мушкетер еще раз кивнул слуге, давая понять, что его внимательно слушают, а сам тем временем огляделся, желая удостовериться, что рядом нет лишних ушей. Но шум в трактире стоял такой, что пожалуй эта предосторожность была излишней.

Всю дорогу от дома капитана де Тревиля до «Кабаньей головы» Портос так и эдак прикидывал, как бы им узнать, где их друг. Честный Планше все не расставался со своим узлом и Портос не хотел верить, что это все что осталось от гасконца. Если его убили, то стали бы отдавать вещи?
Думать вообще было не по части Портоса. Вот Арамис – другое дело. Не говоря уже об Атосе. Портосу казалось, что нет такой области, в которой бы Атос не был сведущ. В этикете не было такой мелочи, которая была бы ему незнакома; он знал как самым лучшим образом устроить обед.  Тот даже мог поправить Арамиса, любившего щеголять фразами на латыни (Портос делал вид, что понимал их). Портос два раза сам лично слышал, как Атос поправлял их друга, ставя глагол в нужное время, а существительное в нужный падеж.
Распределив таким образом в их компании обязанности, Портос остался очень доволен собой. Но ровно до того момента, как они переступили порог «Кабаньей головы». Кроме шума, обилия гвардейцев, которых, по всей видимости, в приличные трактиры и не пускали, в зале пахло дешевым кислым вином, рыбой, прогорклым маслом и чесноком. Гигант лишь вдохнул, покорившись судьбе, и обреченно уселся за стол на лавку. Сиденье лавки жалобно скрипнуло и угодливо прогнулось под мощью королевского мушкетера.
Хозяин не спешил подойти к их столу и Портос начал недобро смотреть в сторону стойки. Хотя, может оно и к лучшему? Не надо будет портить свой нежный желудок здешней стряпней.
В рассказе Планше появились детали, о которых Портос раньше и не слышал. Дуэль в доме на королевской площади? Вот дела. Это уж точно не там, где живет эта хорошенькая жена галантерейщика.
- Вещи с трупа что ли сняли? – Полюбопытствовал Портос, косясь на сверток. – Но я за то, что если была дуэль, то  д'Артаньян не таков, чтобы дать себя убить или сдаться. Может, его хозяйские слуги стукнули по голове, связали и бросили в подвал?
Вопрос хоть и был задан в пустоту, без ожидания ответа на него, Портосу казалось странным, что вещи отдали слуге, а не выкинули или не отдали старьевщику.
- А что за дом то? Чья служанка, - грозно спросил он слугу  д'Артаньяна, поняв, что самого главного то парень и не сказал. Домов на Королевской площади много. Не ломиться же им в каждый из них в поисках друга.