Лилии и шпаги

Лилии и Шпаги

Объявление

На небосклоне Франции кто-то видит зарю новой эпохи, а кто-то прозревает пожар новой войны. Безгранична власть первого министра, Людовик XIII забавляется судьбами людей, как куклами, а в Лувре зреют заговоры, и нет им числа. И никто еще не знает имен тех, чья доблесть спасет честь королевы, чьи шпаги повергнут в трепет Ла-Рошель. Чьи сердца навсегда свяжет прочная нить истиной дружбы, которую не дано порвать времени, политике и предательству, и чьи души навеки соединит любовь.

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Лилии и Шпаги » 1625 год - Преданность и предательство » Ночь - это всего лишь продолжение дня


Ночь - это всего лишь продолжение дня

Сообщений 1 страница 12 из 12

1


http://forumupload.ru/uploads/0017/33/5d/2/t153453.png
http://2.bp.blogspot.com/_6zlFW-6Lj6E/Sfhf6kB14lI/AAAAAAAAAP0/C2aHeo8vHWM/s400/hancock.jpg http://sa.uploads.ru/itRke.gif
НОЧЬ - ЭТО ВСЕГО ЛИШЬ ПРОДОЛЖЕНИЕ ДНЯ
Констанция Бонасье, Шарль д'Артаньян, Мари де Шеврез, Арамис
Париж, Франия; 11 мая 1625 года, поздний вечер
http://forumupload.ru/uploads/0017/33/5d/2/t979736.png
Ночь... Кого она скрывает под своим  покровом? И может ли случившееся ночью иметь продолжение при свете дня.

2

Им повезло. Вовремя вмешавшаяся стража предотвратила назревающий поединок, и Констанции удалось ускользнуть с письмом для госпожи де Шеврез – целой, невредимой и в сопровождении молодого человека, который явно счел своим долгом проводить молодую женщину – она была безмерно ему за это благодарна. Кто знает, какие еще опасности таит в себе ночной Париж? Да и в любом случае присутствие мужчины рядом успокаивало, особенно тот факт, что мужчина вооружен. К слову, в свете фонарей Констанция поняла, что юноша ей знаком, более того – он живет у нее на квартире. Как его имя… Д’Артаньян, кажется. Может, стоит будет поговорить с мужем насчет скидки за квартплату в знак благодарности? Галантерейщику не обязательно рассказывать все детали, достаточно сказать, что юноша защитил ее от разбойников.

Констанция шла, все еще опираясь на руку Д’Артаньяна, и картинка Парижа плыла у нее перед глазами. Удерживало на ногах только чувство долга перед королевой, и потому, как только на конце улицы показался дом госпожи де Шеврез, молодая женщина оживилась и побежала чуть впереди своего спутника.

Она постучалась, прошла мимо слуги, что открыл ей дверь, и застала госпожу де Шеврез в сборах. Конечно, некрасиво было врываться в дом вышестоящей особы подобным образом, но Констанцию извиняло наличие письма от самой королевы.

- Здравствуйте, мадам, - кастелянша присела перед женщиной в учтивом реверансе и дрожащей рукой достала заветное письмо, до тех пор покоившееся за корсажем, - прошу вас, примите это. Это от… - Констанция не посмела озвучить имя автора записки, боясь, что слуга может их подслушать, но была уверена, что ее поняли.

А потом несчастной кастелянше стало дурно. Пока в ее жилах бушевал страх, заставлявший едва ли не бежать, сердце билось очень быстро, подскакивая едва ли не к горлу, и, видимо, такие переживания были вредны для молодой женщины. Она схватилась за грудь и упала на ближайшее кресло, разом побледнев и едва ли снова не теряя сознание.

Отредактировано Констанция Бонасье (2016-10-24 17:04:20)

3

Этой ночью герцогиня де Шеврез собиралась тайно отбыть в Амьен, на свидание с графом Холландом. Для Ее светлости уже была приготовлена лошадь и мужкой костюм, а сама Мари де Роган пыталась, подобно Юлию Цезарю, делать несколько дел одновременно. Убирала светлые пушистые пряди наверх, закалывая их шпильками, подкреплялась перед дорогой легким вином с паштетом, а так же диктовала своей камеристке официальную записку для Ее величества королевы Анны, которую завтра утром отправят в Лувр. В ней говорилось, что после нынешних торжеств Ее светлость так утомилась, что проведет пару дней в постели. Последнее, кстати, Мари собиралась осуществить со всевозможным усердием, правда, предпочтя для этого постель Холланда.
«Carpe diem», - могла бы возразить на все упреки строгих моралистов прекрасная авантюристка-герцогиня, и добавила бы, что молодость не вечна, красота тем более. Кровь остывает, желания гаснут, так давайте жить сегодняшним днем! А отпущение грехов… Шеврез бросила лукавый взгляд на дверь, ведущую в будуар, там прохаживался милейший из мушкетеров, Рене д’Эрбле. Он зашел за запиской для кузины герцогини, да немного подзадержался, отвечая на вопросы сугубо теологического характера, который возникли у де Роган.

- … горячо сожалею, надеюсь на ваше прощение… да, прощение. Ну и добавьте, Мари, что-нибудь. Ваша преданная подданная и да чтоб тебя!
Мари вздрогнула от ругательства, сорвавшегося из уст изящнейшей дамы, а все объяснялось просто, шпилька упала, непослушная прядь выскользнула, рука, держащая бокал с вином дрогнула, и на шелковом домашнем платье появилось пятно.
- Дописывай, Мари! Мне еще ждать, пока чернила высохнут! Господин Арамис? Вы не поможете мне? Подержите зеркало, иначе мне не справиться, а времени совсем не осталось.

Время же, однако, вовсе не желало считаться с любовными чаяниями герцогини. Вошел слуга и доложил, что ее хочет видеть молодая женщина, собственно, уже идет сюда по лестнице. От кого? От королевы. Задержать? Не пускать?
Мари Эйме де Роган обреченно махнула рукой, позволяя пустить. Дружба с королевой обязывала жертвовать собой, увы, увы.
- Господин д’Эрбле, побудьте пока в будуаре и прикройте дверь, ни к чему, чтобы вас видели здесь лишний раз.
Посланница королевы могла оказаться и шпионкой кардинала Ришелье. В нынешнее время все возможно. Впрочем, если молодая особ и была шпионкой, то весьма чувствительной, поскольку почти сразу же упала в обморок, только передав герцогине письмо.
- Однако! Мари, перенесите эту даму на кушетку и позови мэтра Жано. Похоже, бедняжка без сил.

Мэтр Жано был весьма талантливым эскулапом. А к тому же был весьма хорош собой. Два этих качества обеспечили ему покровительство герцогини де Шеврез и место в ее личном хозяйстве. Прибежав по первому зову госпожи, он несколько огорчился, что помощь требуется не ей, но, разглядев, что молодая женщина в обмороке весьма хороша собой, приготовился оказать ей всевозможную помощь.
- Прежде всего, надо разрезать шнуровку корсажа, - распорядился он. – Ей же совсем нечем дышать!
Убедившись, что ночная гостья в надежных руках, Мари Эйме заглянула в будуар.
- Месье, вам лучше уйти прямо сейчас, если вы, конечно, не желаете присоединиться к моему лекарю, хотя вряд ли этой страдалице понадобится отпевание!
Глаза Шеврез блестели весельем, лукавством и такой откровенной чертовщиной, что любой священник, даже священник в мыслях, как этот красивый мушкетер, неизбежно должен был бы попытаться изгнать из нее нечистого духа.
Герцогиня протянула шевалье руку для поцелуя.
- Идите, но помните, что я вас буду ждать, когда вернусь в Париж. Мы еще не дочитали Песню Песней!

Отредактировано Мари де Роган де Шеврез (2016-10-24 17:09:13)

4

- Как лента алая губы твои, и уста твои любезны; как половинки гранатового яблока - ланиты твои под кудрями твоими, - прошептал Рене д’Эрбле целуя руку Мари Эйме куда горячее и нежнее, чем следовало бы, но эта женщина умела сводить с ума. – Я ухожу, раз вы меня гоните, мадам, но ухожу, унося в своем сердце надежду на новую встречу.
Еще один поцелуй теплого запястья, и, закутавшись в плащ, он вышел из будуара в гостиную, осенив крестным знамением лежавшую на кушетке молодую женщину, над которой уже трудился лекарь. Каждому свое, кто-то врачует тело, кто-то душу. Арамис надеялся, что сегодняшняя беседа принесла ощутимую пользу душе герцогини де Шеврез. Хотя, на месте апостола Петра, хранителя ключей от Рая, он бы пропустил Мари Эйме за эдемские врата и без отпущения грехов.

Надвинув шляпу с пером и прикрыв лицо половинкой плаща (на губах еще оставался сладкий вкус кожи герцогини) Арамис кивнул слуге и вышел в ночь. Ночь прохладную, отрезвляющую от тех шальных и грешных мыслей, что завладели сердцем мушкетера и будущего аббата.
К изумлению Рене, возле ворот особняка он увидел мужскую фигуру, и фигуру до того знакомую, что стоило бы перекреститься.

- Что здесь делает д’Артаньян?
Вопрос был задан самому себе, и увы, ответа на него мушкетер не знал. Не знал, и был совершенно не готов отвечать на вопросы д’Артаньяна. Его молодой друг отличался острым умом и наблюдательностью, весьма опасные качества… И Рене д’Эрбле ускорил шаг, пройдя мимо гасконца, молясь, чтобы тот не узнал его под просторным темным плащом.

Отредактировано Арамис (2016-10-24 18:23:17)

5

Идя по ночному городу с симпатичной дамой, Шарль размышлял о том, насколько удачен был этот вечер. С одной стороны, едва не начавшуюся дуэль с графом Рошфором прервали патрульные. Это минус. С этим человеком Шарль хотел поквитаться еще в Эвре, И сейчас желание объяснить графу, что стоит быть осторожным в выражения, когда разговариваешь с гасконцем, никуда не исчезло. Ну, а с другой стороны, прекрасная дама, и в этот раз не кошка, что очень важно, была спасена из лап проходимцев, да и из лап Рошфора. Интересно все-таки, откуда у графа такой интерес к кастелянше королевы. Ну да ладно, этот вопрос можно было отложить на потом. Может и сама дама решит хоть немного просветить своего спасителя по этому поводу. Кстати о даме, Шарлю показалось, что он где-то ее уже видел. От этого юноше стало вдвойне интересно проводить эту незнакомку.

Когда они, наконец пришли по тому адресу, куда женщина просила проводить ее, д'Артаньян был несколько удивлен. Он-то думал, что испуганная до полусмерти дама поспешит домой. Ан нет, дом к которому они пришли явно принадлежал знатной особе. Но вот кому? Шарль в очередной раз пожалел, что так плохо знает город. Как и любому человеку, ему было свойственно любопытству. А если учесть, что он еще и гасконец, то любопытство требовало непременно узнать, почему спасенная им дама, явно не задумываясь о возможной опасности, спешила сюда. Вот только как это узнать? К счастью для мучимого любопытством юноши, дама, видимо помня о недавних своих приключениях, попросила подождать ее около дома, и обещала скоро вернуться. Может все-таки удастся удовлетворить свое любопытство, раз спасенная еще не собирается исчезнуть.

В ожидании прошло минут пять, а может и дольше. За это время Шарль успел неплохо изучить камни мостовой у себя под ногами и несколько раз вымерять шагами расстояние от одного угла дома до другого. И вот из дома кто-то вышел. Фигура закутанная в плащ явно не могла принадлежать кастелянше, а потому юноша продолжил свое хождение вдоль дома. Только когда человек, плотно закутанный в темный плащ с ног до головы прошел мимо Шарль уловил что-то знакомое в движениях человека. А потому еще несколько минут смотрел ему в след, хмуря брови и пытаясь понять, кто же это. Для одного вечера странностей было более чем достаточно. А потому Шарль с нетерпение ждал возвращения кастелянши. Может быть, это милое создание прольет хоть немного света на то, что происходило этой ночью. Сам Шарль плохо понимал, и едва ли мог связать происходящее в цельную картину, если конечно эта самая картина была.

6

Пока герцогиня прощалась со своим гостем, которого Констанция не видела, да и самого прощания не замечала, над ее бесчувственным телом колдовал умелый доктор, освобождая туже обычного затянутый корсаж и поднося к носу кастелянши нюхательную соль. Благо, молодая женщина не слишком пострадала, а всего лишь переволновалась, и поэтому здоровью ее и жизни ничто не угрожало, однако Констанция, едва открыв глаза, благодарно улыбнулась лекарю, ощущая, как в голове проясняется, а сердце, колотящееся о ребра, утихает и бьется снова, как ему и положено – ровно и ритмично.

- Благодарю вас, сударь, мне лучше, - заверила кастелянша заботливого врачевателя, и поднялась на ноги, ощущая лишь легкое головокружение, ничуть не мешающее стоять ровно. Она снова непрочно скрепила корсаж – не выходить же на улицу в таком виде! – и присела в глубоком реверансе перед госпожой де Шеврез.

- Прошу простить ночную пташку, - шепнула Констанция, - я доставила вам неудобства, и, клянусь, более не посмею вас стеснять. Благодарю еще раз за помощь, вы очень любезны. А теперь – прощайте, мадам!

Кастелянша выбежала из дома на улицы Парижа, и холодный вечерний воздух явно благоприятно на нее подействовал, тем более, что юноша, проводивший ее сюда, терпеливо ее дожидался. Констанция благосклонно улыбнулась, как улыбнулась бы всякая женщина, видя такую верность в первые же минуты знакомства, и подошла к гвардейцу, принимая его руку.

- Сударь, вас ведь зовут Д’Артаньян? – тихо осведомилась она, - мне кажется, мы виделись ранее. О, вы даже не представляете, как я благодарна вам за защиту и от чего вы меня спасли!

Отредактировано Констанция Бонасье (2016-11-21 00:53:58)

7

Его ожидание было в скором времени вознаграждено. Та, которую он ждал, торопливо спускалась по ступеням. Юноша заметил, что незнакомка всегда куда-то торопится. На секунду даже показалось, что она сейчас скроется в темноте, которая все плотней окутывала улицы. Потому он поспешил подать даме руку, чтобы остановить незнакомку, если та вдруг забыла о своем провожатом. Очаровательная улыбка в полной мере искупала то время, что Шарль провел за разглядыванием мостовой. Теперь, когда опасность и волнения были позади, лицо незнакомки потеряло мертвенную бледность, от чего стало куда более привлекательным. А еще, Шарль был уверен, что с той женщиной связана какая-то тайна. А это уже куда интересней, чем просто красивая женщина.
- Вы абсолютно правы, сударыня, мое имя Шарль д'Артаньян, - юноша даже удивился тому, что дама запомнила его имя, ведь она была сильно напугана, тут уж не до запоминания имен. Да и юноша не мог вспомнить, чтобы он был представлен этой даме. Он помнил, что видел ее где-то, но лишь мельком. И не смотря на то, что память его еще не подводила, не мог припомнить, где именно мог видеть эту даму.
- Мне тоже кажется, что я видел Вас раньше, только вот не могу вспомнить где. И едва ли я смогу сегодня уснуть пока моя память не даст ответа. Может быть, Вы сможете пролить немного света на этот вопрос? - разговор давал гасконцу возможность еще раз вглядеться в лицо спасенной, но, увы, выудить из головы хоть что-то связанное с этой женщиной не мог. Единственное, что он знал, так это то, что эта женщина кастелянша королевы, и то, что ею очень интересуется граф Рошфор. Вопросов было больше, чем ответов, и юноша предпочел отложить все на потом, и просто наслаждаться прогулкой в обществе этой таинственной незнакомки. Ведь иногда ответ на вопрос получаешь лишь тогда, когда перестаешь его искать.
- Если понадобится я буду спасать Вас раз за разом, не щадя себя, сударыня. Погибнуть, защищая Вас, для меня такая же честь, как и пасть в сражении, - он говорил, глядя прямо в глаза женщине, и в правдивости его слов  вряд ли мог бы усомниться самый строгий судья.
- Надеюсь, Вы позволите мне и дальше исполнять роль Вашего провожатого. Ночной Париж не лучшее место для прогулок в одиночку, - определенно юноша был готов на многое ради этой женщины и ради ее безопасности. И это притом, что он с ней едва знаком. Наверняка, Атос, советам которого юноша старался следовать, казал бы, что он ведет себя, как глупый мальчишка. Да, собственно, так и есть.

8

Констанция успокоилась, как только передала письмо госпоже де Шеврез – теперь ей ничто не угрожало, улики в виде клочка бумаги при ней не было, и даже если люди Рошфора вздумают ее обыскивать, они не найдут ничего интересного. Поэтому она вдохнула полной грудью и перевела взгляд на юношу, что сопровождал ее.

Да, Шарль д’Артаньян. На самом деле госпожа Бонасье знала о квартирантах своего мужа куда больше, чем думал галантерейщик. Она часто просматривала его расчетные книги, зная, что господин Бонасье беспечен, тщеславен и его могут обмануть, но никогда не давала мужу понять, что в курсе его дел. Для галантерейщика Констанция была хорошенькой молодой женой – и только. Больше он не должен был знать о ней ничего. И никто не должен был знать, особенно в свете последних событий.

- Я видела вас краем глаза, - призналась кастелянша, - просто вы снимаете квартиру у моего мужа. Мое имя – Констанция Бонасье.

Она кивнула в знак приветствия и улыбнулась, выслушивая признания юноши. К сожалению, в жизни Констанции таких слов было немного – будучи из бедной семьи, она не блистала в обществе, а потом сразу последовало замужество. Господин Бонасье никогда не утруждал себя красивыми словами в сторону жены, пусть и каждый раз пожирал ее восхищенным взглядом. Констанция знала, что ей нельзя терять голову от симпатичного молодого человека и его комплиментов, но ей было всего двадцать пять, а в этом возрасте каждая женщина желает, чтобы ею восхищались, чтобы ее любили и чтобы ею дорожили. Поэтому она и улыбалась, слегка покраснев и опустив глаза, идя под руку с д’Артаньяном по ночному Парижу.

- Вы – лучший провожатый из всех, кто только может быть, и я обязана вам больше, чем жизнью, - шепнула Констанция, думая, что не должна заигрывать с молодым военным – она же замужняя женщина! Но сердце у нее было, а сердцу, как известно, не прикажешь. Шарль спас ее от беды, Шарль был хорош собой, Шарль говорил убедительно, в его искренности усомниться было невозможно.

В любом случае, их видела только луна, которая то и дело скрывалась за облаками, а значит, можно позволить себе чуть больше, чем при свете дня, когда Констанция снова станет госпожой Бонасье…

9

Шарль с удовольствием отметил, что его спутница уже успокоилась настолько, что могла спокойно разговаривать и даже улыбаться. Нет, не просто улыбаться, а улыбаться так мило, чуть смущаясь, что юноше захотелось улыбнуться в ответ, а при возможности еще и увидеть эту улыбку при свете дня.

- Констанция... - юноша повторил имя, стараясь запомнить его звучание,- имя прекрасно, так же как и его обладательница, - да, пожалуй, эти слова говорят слишком часто, и чаще всего они мало отношения имеют к правде. Но сейчас Д'Артаньян ни сколько не лукавил. Он едва ли мог представить более подходящего имени для этой особы. И только через секунду до юноши дошел весь смысл сказанной женщиной фразы, от чего он едва не споткнулся. Кто бы мог подумать, что эта красивая, молодая женщина - жена старого скряги Бонасье! Этот господин вполне годился Констанцие в отцы. Но даже не это удивительно. Галантерейщик не производил впечатления завидного жениха даже для брака по расчету. А если учесть, что жена - дорогое удовольствие, особенно если она молода и хороша собой, то и вовсе не понятно, как г-н Бонасье решил жениться, это ведь такой удар по бюджету.  А может это любовь? Такая мысль мелькнула в голове Шарля, но тут же была безжалостно отвергнута. За то недолгое время, что гасконец прожил на улице Могильщиков, ему было хорошо понятно одно - самую большую страсть Бонасье питает к деньгам.

- Вашему супругу не следовало бы отпускать Вас на столь поздние прогулки. Ведь хорошую жену найти сложно, а вот потерять слишком легко, - гасконец действительно негодовал, и это хорошо было слышно по его голосу. Юноша совершенно не понимал, какая надобность гулять женщине по Парижу в столь поздний час без сопровождения. Верх безрассудства! Тут юноша вспомнил человека, вышедшего и дома к которому так стремилась мадам Бонасье. Возможно, вся эта прогулка была затеяна женщиной именно ради встречи с этим мужчиной. Если так, то это может много объяснить. Но если происходящее было не более чем встречей любовников, то  при чем здесь граф Рошфор, который явно хотел сам проводить кастеляншу.

- Я счастлив это слышать, мадам, ведь быть рядом с Вами и знать, что Вы в безопасности, для меня великая награда. И прошу Вас, позвольте мне и впредь сопровождать Вас, если Вы решите еще раз совершить подобную прогулку,- в словах гасконца звучали забота и беспокойство. Эта женщина чем-то зацепила его... Может быть тем множеством вопросов, на которые пока не было ответа, а может здесь что-то другое.

10

Как же давно ей не говорили комплиментов! Хорошо, что ночь была темной, и тусклый свет фонарей не мог позволить сопровождающему Констанции заметить румянец на ее щеках и довольный блеск глаз. Она просто кивнула головой, принимая приятные для женщины в любом возрасте слова и жалея о том, что не умеет с достоинством отвечать на оные; кто будет расточать комплименты кастелянше, которая даже не голубых кровей и к тому же – замужняя дама?

При мысли о супруге в душу закралось разочарование. Кажется, Констанция поторопилась, выходя замуж по расчету – хотя у нее и выбора-то не было. Но вот перед ней красивый молодой мужчина, который только что спас ей жизнь, он смотрит на нее так, как никогда не смотрел муж, и господин Бонасье сразу кажется чем-то вроде гири на ноге каторжника: не деться от него никуда, сама виновата.

С другой стороны, даже сама королева имела любовника.

«Да о чем я думаю! Он просто помог мне, а его слова – всего лишь юношеские порывы», - госпожа Бонасье попыталась опустить себя на грешную землю и у нее, как всегда, получилось. Гасконец еще слишком молод. Для него это – веселое приключение. Спасти даму в беде, увидеть, что дама весьма хороша собой (Констанция не заблуждалась на этот счет, зная, что она вполне хороша), вести даму под руку по ночному Парижу и не сказать ей ни слова о любви? В его возрасте это, наверное, невозможно.

- Мой супруг не должен ничего знать, - быстро шепнула Констанция, обрывая негодование Д’Артаньяна, - умоляю вас, не говорите никому о том, что встретили меня.

Возможно, лишняя предосторожность, Рошфор-то ее видел (и чуть не заполучил в свои лапы; Констанция содрогнулась от одной мысли об этом), и, конечно, можно будет солгать, что она гуляла ночью из-за беспечности или… или спешила на свидание с возлюбленным. Ее отношения с мужем такая «правда», став истиной на ее устах, не порадует, но госпожа Бонасье понимала так же и то, что супруг вряд ли будет уж сильно против ее отношений с кем-либо. В таком возрасте и с такой внешностью иметь верную молодую жену – практически непостижимая роскошь, так что Констанция была почти уверена, что на ее верность муж не рассчитывает. Главное, чтобы и ему внимание уделяла.

Последние слова юноши зацепили молодую кастеляншу и ее личико снова вспыхнуло румянцем.

- Ваше сопровождение будет честью для меня, - тихо ответила Констанция, опустив ресницы, - я буду счастлива встретить вас еще раз.

11

В голосе кастелянши прозвучала тревога. Да и сама ее просьба была несколько странной. Но если женщина просит, надо выполнять, тем более, если она просит о такой мелочи.

- Вы можете быть спокойны, сударыня. Я никому не скажу о том, что видел Вас сегодня вечером. Вы можете полностью доверять мне. Любую Вашу тайну я сохраню, как свою собственную, а любую Вашу просьбу выполню охотней, чем приказ своего командира, - конечно, он немного преувеличил. В конце концов, женщины и мужчины врут друг другу и о более серьезных вещах.
Мысли юноши вернулись собственно к самой просьбе, которую он пару секунд назад обязался исполнить.  Неужели эта женщина так боялась ревности супруга? С одной стороны галантерейщику и правда не стоило знать, что его жилец провожает его супругу до дома. А с другой стороны,  Бонасье не производил впечатления жуткого ревнивца. Хотя, кто сказал, что скупой не может быть ревнивым? Одно другому совсем не мешает, а даже наоборот. Но все-таки Шарль не верил в то, что дрожь в голосе и мольба в словах, имеет прямое отношение к г-ну Бонасье. Не тот это человек, чтоб его бояться. А Констанция кого-то определенно, если не боялась, то опасалась. И единственным кандидатом на роль этого "кого-то" был граф Рошфор.

- Простите мне мое любопытство, но почему Вы хотели бежать, увидев графа Рошфора? - может быть не стоило задавать вопрос так прямо, но на иное не оставалось времени, да и, если быть честным, Шарль не слишком преуспел в изящной словесности, а попросту говоря, не слишком умел заговаривать собеседника до того состояния, когда тот готов рассказать все что угодно, лишь бы его уши больше не мучили.

Какое-то время ночную тишину нарушал лишь звук их шагов. Юноша не торопил свою спутницу с ответом. В конце концов он оказался лишь случайным свидетелем происходившего, и сейчас совал свой любопытный гасконский нос в чужие дела. В конце концов, решив, что молчание затянулось, д'Артаньян решил вернуться к просьбе женщины, и тем самым продолжить хоть какой-нибудь разговор. Нет, тишина его не тяготила. Но желание услышать голос мадам Бонасье был куда сильнее, чем желание разобраться в том, что происходило вокруг этой женщины.
- Наверное, будет лучше, если вы пройдете в дом несколько раньше меня. Чтобы у Вашего супруга не возникло никаких  вопросов, если он еще не спит в столь поздний час, - еще два поворота и ему придется попрощаться с мадам Бонасье. Мадам... черт возьми, что за несправедливость! Спасаешь даму из беды, а она оказывается уже замужем. Хотя, наличие мужа у понравившейся дамы иногда могло даже быть выгодно.

- И я буду рад встрече с Вами, только не при таких  обстоятельствах, как сегодня. Скажите, когда мы сможем встретиться снова? Меня тяготит то, что я так скоро буду вынужден проститься с Вами, - юноша замедлил шаг, чтоб иметь возможность разглядеть лицо спутницы в ночной полутьме.

Отредактировано Шарль д'Артаньян (2017-02-23 12:34:24)

12

Констанция вздрогнула, услышав имя Рошфора, будто боялась лишний раз помянуть этого человека всуе. Ей совершенно не с руки было объясняться со своим спасителем, почему она боится графа, и на секунду кастелянша задумалась об еще одним, на этот раз – спланированным обмороком, но тут же отмела эту идею.

- О, это не моя тайна, - прошептала она, опустив ресницы, - прошу вас, господин Д`Артаньян, никогда не спрашивайте меня об этом, если действительно хотите встретить меня снова.

После этого повисла тишина. Констанция медленно шагала по мостовой – какой бы эта ночь ни была страшной и опасной, а заканчивалась она хорошо. Кастелянше удалось избежать беды, она встретила симпатичного и галантного кавалера, который явно надеялся на еще одну встречу, и сейчас Констанция сможет наконец заснуть в своей постели, пусть и рядом с опостылевшим мужем.

- Вы чрезвычайно осмотрительны, - улыбнулась мадам Бонасье, - тогда я, с вашего позволения, удалюсь первой. А что насчет встречи… Она обязательно будет. Не в наших силах читать все хитросплетения судьбы, Д’Артаньян.

Констанция коснулась кончиками пальцев щеки молодого человека и исчезла во тьме ночи, уже точно зная, куда ей идти и при всем желании не имея шанса заблудиться. В воздухе вокруг юноши все еще витал аромат ее цветочных духов.

http://forumupload.ru/uploads/0017/33/5d/2/t12425.png

Отредактировано Констанция Бонасье (2017-03-21 00:46:29)


Вы здесь » Лилии и Шпаги » 1625 год - Преданность и предательство » Ночь - это всего лишь продолжение дня