Д'Артаньян вот уже три дня не появлялся дома. Не появлялся там и ушедший в загул Планше.
Он появился на третий день, вернее - вечер, накануне Крещения, крадучись, насколько позволяло похмелье, желая разведать настроение хозяина и насколько крепко ему попадет. "Тоже мне, загул..." - уже готовился он оправдываться. - "Всего-то с вечера воскресенья и до вторника".
  Однако оправдываться оказалось не перед кем. Комната была пуста. И с момента ухода Планше явно никто ни к чему не прикасался- тут и памяти особой не требуется. И от осознания этого факта слуге слегка поплохело. Он даже окончательно отрезвел. И тяжесть похмелья сменилась тяжестью теснящихся в голове мыслей:
  "Погоди-ка! Но он же в гости собирался!" - "Ну и? Он что, беззаботный маменькин дворянчик с наследством, чтобы по гостям без предупреждения пропадать?" - "Но за ним не присылали!" - "А ты откуда знаешь? Самого же дома не было".
    А вот это можно и нужно было проверить.
    Справился. Нет, не присылали.
    "Так, кто у нас там ближе всех?" Ближе всех жил Атос. То есть, Гримо.

Не было на свете еще такого слуги, который не благодарил бы Бога за то, что ему достался неприхотливый хозяин. Вот и Гримо на своем особенном языке (а именно, молча, либо употребляя ограниченное количество фраз) каждый день возносил благодарственные молебны Всевышнему за то, что последний буквально одарил его таким господином, как месье Атос.

Даже в этот январский день, когда слуги других мушкетеров носились с поручениями от своих господ (поскольку был канун праздника Крещения), Жан Поль Гримау сидел на низком табурете у входной двери квартиры на улице Феру и усердно начищал крынку. Почему именно крынку и зачем он ее чистил, не мог бы ответить, пожалуй, и сам Гримо. Но он поймал красноречивый взгляд Атоса, указывающий на эту домашнюю утварь, и тут же принялся за дело. Возможно, слуга не понял своего господина - такое тоже случалось. Но пока Атос был погружен в свои мысли, а Жан Поль усердно трудился.

- Ба! - Отреагировал Гримо, когда в дверь постучали.
Не торопясь, отложив крынку и обтерев руки о себя, слуга Атоса слегка приоткрыл дверь, не спеша гостеприимно ее распахивать. На пороге стоял Планше. Ограничившись кивком, Жан Поль Гримау воззрился на приятеля, ожидая объяснений, зачем последний пожаловал.

* Все действия согласованы с Атосом и Планше

Гримо с широко открытыми глазами смотрел на своего друга, словно на умалишенного, либо сильно выпившего (действительно, видимо, хорошо гульнул), потому что так общаться жестами было заведено лишь между ним и его хозяином, а Планше ограниченностью фраз обычно не страдал.

- Не был! - Не изменяя себе, ответил Жан Поль, конечно же, имея в виду, что гасконец у них уже давненько не появлялся.
- Господин Атос уже несколько дней никуда не выходил, и к нему посетителей не было.

Слишком много слов, уважаемый Жан Поль! Но Гримо спешил выпроводить товарища. Атоса беспокоить по поводу (тоже, видимо, загулявшего) гвардейца он - точно! - не будет.

- Пойдем! - Слуга мушкетера указал на дверь. - На площадь эту твою. Может, узнаем чего.

Друзья довольно быстро добрались до Королевской площади, поскольку Гримо был как всегда молчалив и быстро шагал, лишь изредка указывая спутнику, где намерен свернуть.

- Он? - Жан Поль указал на дом, который, по его мнению, подходил для цели их визита.
- Понятно, что нас не пустят. Нужно осторожно расспросить кого-то из слуг, желательно в юбке - женщины слишком болтливы, - брезгливо скорчился Гримо.

Отредактировано Гримо (2021-06-18 22:33:03)

Дверь на кухню отворилась, пустив клубы холодного воздуха, а вместе с ним с восторженным криком вбежал мальчишка с раскрасневшимися от мороза щеками и абсолютно довольной физиономией.

- Смотрите, что мне досталось! - малец показал леденец, который тут же с удовольствие засунул в рот с выражением неземного удовольствия.

- Конфета вуфная... Если хотите, то там на улице ждет гофподин... Он обещал отдать в полцены,- обратился мальчишка к кухарке и служанке Кэтти, с удовольствием похрустывая леденцом и заранее отодвигаясь подальше от кухарки, чтоб не получить по ушам.

- И чего ты так расшумелся? Видано ли, из-за леденца такой шум поднял! - пробурчала кухарка, нежно давая подзатыльник малышу. - Радуйся, что хозяйки дома нет, а то на порог бы тебя не пустили такого чумазого и шумного.
Ишь чего удумал, конфеты да леденцы! Некогда мне, - проворчала она, вернувшись к пышному тесту.

- А ты поди да прогони этих торговцев несчастных, нечего тут околачиваться, - сказала она молоденькой субретке, сидящей у очага, - нечего им у приличного дома ошиваться.

- Полно вам малыша стращать, госпожа последнее время очень уж добрая, да и разве можно ругать такого чертенка? - Кэт заговорщически подмигнула малышу.
- А что, конфета и правда вкусная? - получив утвердительный ответ, служанка спорхнула со стула и, потрепав мальчишку по голове, побежала к двери.
Выбежав на мороз, Кэтти разочарованно вздохнула. Нет, у дверей были не торговцы сластями. Там устроились двое непримечательных личностей в довольно потрепанной одежонке, да еще и заштопанной местами кое-как. Фи, и как только такие смеют стучать в приличный дом!

- И что вам здесь нужно, господа? Милостыню мы не подаем и лежалый товар не покупаем - с недовольной мордочкой спросила Кэтт. Но тут оборванцы обернулись, что только ухудшило мнение субретки о них. Одного из "торговцев" она узнала - это был тот болван, который служил мсье д'Артаньяну. До чего же неотесанный тип, и как только таких на службе держат?!

Планше успел слегка озябнуть, хотя прошла всего пара минут, как топот маленьких ножек сменился чуть более взрослым шагом... бегом. "Наверное, сестрицу позвал... " - лениво мелькнула мысль. "Оно и к лучшему, девчонки болтливее, а баба или старуха и надавать ещё могут". Впрочем, несмотря на юный голосок, девица показала себя вполне  состоявшейся домоправительницей. А знакомый голосок-то!...

- А мы не за милостыней! Обижаете, сударыня! - усмехнулся Планше, оборачиваясь ко входу: оказалось, что смотрел он не на ту дверь, что вела на кухню и к прочим службам, а в сторону парадного подъезда.

- Ух ты, я ж тебя видел! Ну да, все совпадает, ты и принесла письмо-приглашение моему хозяину! Так что, я... мы... очень надеемся, что ты хоть что-то про него знаешь. Точнее, про то, почему его уже три дня как нет дома. Он вообще... жив?! - Только тут Планше слегка похолодел от закравшейся в голову пугающей мысли. Но тут же запер ее - эту мысль - обратно, в самую глубину. - А леденцы... так забирай.
Планше протянул фунтик.

Отредактировано Планше (2021-08-15 00:21:41)

Планше времени-то зря не терял. И девчонку эту знает, и леденцы, наверняка, в тайне от хозяина трескает.
Гримо издал непонятный звук носом, словно ему там что-то мешало, но он никак не мог чихнуть.
Да и хозяин Планше тоже зря времени не терял - по дамам шлындал. Все же как хорошо, что господину Атосу неинтересны все эти дамочки!
Жан Поль снова издал какой-то непонятный звук. Но когда девчонка стала что-то намекать про смерть хозяина Планше (во всяком случае, Гримо так объяснил себе ее слова и ужимки), у честного слуги похолодели руки. Он жалобно вздохнул и снял шляпу.