Аромат граната и розы от недопитого вина в бокалах опьянял и кружил голову даже сильнее, чем сам напиток. К этому аромату примешивались нотки духов герцогини, отчего воздух в комнате был дурманящим и грозил свести с ума всякого, кто осмелится вдыхать его. На полу вещи женского туалета были разбросаны в беспорядке вместе с мужскими, а шедевр ювелирной работы - колье - безжалостно разорвано. Отдельные крупные жемчужины в отблесках огня из камина одиноко поблескивали на плитах пола. В комнате все пылало страстью, греховной, всепоглощающей, но с которой уже невозможно было бороться, и от которой никому еще не удавалось спастись.

- Бог мой, Анри, - выдохнули Мари Эйме, с трудом прерывая жаркий поцелуй своего любовника. - Вы ненасытны, мой друг. Создается впечатление, что это не я, а Вы вынуждены были обречь себя на добровольное изгнание. - Молодая женщина прервала себя и ахнула, ощутив требовательные ласки рук мужчины на своем обнаженном теле. И снова поцелуй. Снова природная покорность женщины перед величием мужчины на любовном ложе.

Горячие простыни, собранные и смятые в любовных порывах, обжигали кожу, но еще более обжигающими были прикосновения, поцелуи и ласки любовника герцогини. Де Шале был страстно влюблен в нее, и Мари Эйме это прекрасно знала. Любила ли она? Вряд ли. В конце концов, что такое любовь? Что-то вымышленное, заставляющее переживать, а, что еще хуже, страдать. Но не позволять себе влюбиться еще не означало не быть хорошей любовницей. Герцогиня де Шеврез никогда не отказывала себе в любовных утехах. К тому же именно они помогали ей всегда быть в хорошей форме, как физической, так и духовной.

Любовник вздрогнул всем телом, пробормотал что-то бессвязное и откинулся на подушки рядом с молодой женщиной. Бой еще не был окончен. Была лишь только передышка. Герцогиня улыбнулась и, перевернувшись набок и подперев рукой подбородок, внимательно взглянула на профиль любовника. Хорош собой, пылок. Пальчик герцогини скользнул по шее мужчины и остановился у впадинки. В комнате повисла тишина.
Герцогиня только вчера вернулась в Париж. Из-за нашумевшей истории с Бекингемом и королевой, в которой Мари Эйме принимала непосредственное участие в минувшем году, герцогиня было вынуждена покинуть Двор на какое-то время. Ришелье никогда не простит ей той шутки с де Вардом в ночном саду. Но жизнь в дали от Парижа и Двора не для нее. Вот если бы не было Ришелье, то не было бы, возможно, и Людовика, как бы прекрасно все было.
Мужчина вздохнул и открыл глаза.

- Анри, скажите, в мое отсутствие у Вас здесь, наверняка, было много любовниц? - Жемчужные зубки герцогини обнажились в улыбке и сверкнули во мраке комнаты. Молодая женщина провела ладонью по груди графа, опустилась к животу и замерла. Внезапно вскочив с кровати, она на носочках, не прикрывая своей наготы, подбежала к туалетному столику и взяла с него два бокала с ароматной жидкостью. Вернувшись на любовное ложе, один из бокалов она протянула любовнику. Из второго пригубила сама.

- Если бы Вы только знали, мой друг, как мне в Блуа не хватало всего это. - Еще один глоток. - Так вернемся к нашему разговору о Ваших любовных похождениях. Что там за дуэль на мосту Пон-Неф? - Мари Эйме немного наклонила свой бокал, и пара капель рубинового цвета упали на живот мужчины. Наклонившись и слегка касаясь его кожи, молодая женщина начала собирать капли, с такой жадностью, словно это была последняя влага на Земле.

Все действия согласованы с партнером

- Дуэли, дуэли... - задумчиво произнесла Мари Эйме, накручивая мужской локон себе на палец, когда пыл любовника несколько поостыл, и он растянулся рядом с ней, позволяя теплу, исходившему от камина, ласкать и без того разгоряченное тело. - Неужели свою любовь и верность женщине мужчина может доказывать, только обнажая клинок своей шпаги? - Лукаво улыбнулась герцогиня, потому что в ее голове уже зрели планы. Немножко коварные, немножко безрассудные, одним словом - женские.

- К тому же, я не слышала, чтобы Ришелье стал более милостив к дуэлянтам. - Герцогиня поцеловала своего любовника в плечо, все еще занятая своими мыслями. Ох, что же будет, когда Красный Герцог узнает, что она вернулась в Париж. Возможно, он уже знает. Как же Ришелье мешал ей. Сколько замечательных планов он разрушил.
- Нельзя быть таким ревнивым, мой друг, - возвращаясь к прежнему разговору, лукаво улыбнулась интриганка. - Ревность - вещь опасная. Она застилает глаза, и Вы не видите явных вещей, отвлекаясь на посторонние. - Герцогиня изящно потянулась, как будто собиралась заснуть.
- Вы ищите соперников ни там. Господа де Ла Фретт и де Ториньи - всего лишь друзья моего супруга, который, как Вам известно, находится в Англии. Поэтому жертвы напрасны. Но есть, действительно, один человек, который не принимает отказов, а его могущество многих заставляет повиноваться ему, даже против их воли. Подайте мне персик, мой друг. Благодаря Вам я насытилась всем, кроме земной пищи. - Улыбнулась интриганка.

- Ну, ну, ну. - Ласково улыбнулась Мари Эйме, с восторгом наблюдая за пылким любовником. - Я не сказала, что Вы ни разу не доказали мне свою любовь, но, сами понимаете, мой друг, мы, женщины, нуждаемся в постоянных доказательствах.

Де Шеврез вздохнула и вонзила свои прекрасные зубы в румяные и нежные бока персика. Ей Богу, мужчины, как дети. Еще и виртуозно обижаются и дуются.
- Идите ко мне, Анри. - Герцогиня протянула графу белоснежную руку, достойную королевы. - Вы даже не представляете, как я благодарна Богу, что Вы повстречались на моем нелегком пути. - Молодая женщина поднесла надкусанный персик к губам любовника. - В этом мире так мало действительно верных друзей. Думаете, пока я была в изгнании хоть кто-то вступился за мою честь. Нет! - Герцогиня отвернулась к камину. Вишневые поленья уютно потрескивали, добавляя к ароматам в комнате еще и запах вишни.

- Однако Вы спрашивали, мой друг, о могущественном поклоннике. А я даже не знаю, могу ли подвергать Вашу жизнь опасности своими откровениями. - Мари Эйме положила голову графа себе на колени и запустила пальцы в волосы, перебирая мужские локоны. - Этот человек страшен. Его боится сам король, а мне нет никакой жизни, потому что пока он мстит мне за его обиженную гордость и за отвергнутую любовь, я так и буду скитаться в изгнаниях. - Герцогиня снова вздохнула и поцеловала мужчину в лоб. А неплохо она все преподнесла. Очень неплохо. - Но Вы слишком дороги мне, Анри, чтобы я сталкивала Вас с этим человеком. Мне более ненужны Ваши доказательства любви. Вы мне давно итак все доказали.

Молодая женщина величественно поднялась и подошла к окну. Ночь была прекрасна. А если удастся задуманное, она будет еще и знаменательна.